|
1. Домашняя подлодка
В хорватский город Дубровник нельзя не влюбиться. Сразу. С первого взгляда. Независимо от того, откуда брошен этот взгляд – изнутри или снаружи, с моря или суши, из нового города или с крепостных стен.
О новом городе сказать нечего – такой же, как все новые города. Но вот Старый город... Ему и посвящены эти заметки. Потому что в новом городе – XXI век, а в Старом – Средние века во всей красе.
Поначалу можно решить, что это – крепость. Собственно, когда-то портовый Дубровник таковой и был.
В городе не было армии, но была великолепная фортификационная система итальянской работы, лучше всего сохранившаяся в Европе: три форта, шестнадцать массивных сторожевых башен, два ревелина, шесть бастионов, две цитадели, двухкилометровые крепостные стены с бойницами, остроумно превращенные в платную туристическую тропу – все это в наличии, разве что традиционная крепость обычно окружена рвом с водой, а эта... морем. Вместо рва с водой – Адриатика. Весь Старый город выходит прямо в море, как бы говоря, что голыми руками его не возьмешь. Поэтому врагам не оставалось ничего иного, как ограничиваться артобстрелом с кораблей в надежде, что это устрашит местных жителей. Не устрашило.
С первого взгляда этот многоярусный наскальный выступ, этот каменный, белый, конусообразный Старый город, рвущийся в море, чем-то напомнил Гибралтар, который тоже может похвастаться своей стариной.
Тем более, что один из фортов, Ловренак, так и называют – «Дубровницкий Гибралтар».
Этот изолированный форт известен интересной новинкой строителей: его стены одинако мощны на суше и в направлении моря, но со стороны города они составляют только... 60 см. Как вы думаете, почему? Потому что Республика Дубровник предприняла предусмотрительные меры, чтобы командиру форта не пришло в голову устроить военный переворот. В таком случае пушечные ядра легко пробили бы тонкие стены, приведя в сознание бунтовщика. Форт был набит пушками, включая огромную «Ящерицу», отлитую местным мастером в те времена, когда никто не слышал про «Большую Берту».
Именно в этом месте увековечен девиз, под которым столетиями жил вольный город-республика Дубровник: «Non bene pro toto libertas venditur auro» («Свобода не продается за все золото мира»).
Этот девиз настолько популярен,что его можно увидеть даже на улице в переводе на дюжину языков, включая русский и иврит, где, правда, перепутана последовательность строк.
Другой форт – Св. Ивана – надежно закрывает всю гавань, где швартуются суда всех размеров и видов, включая то, что походило на самодельную подлодку домашнего изготовления.
При ближайшем рассмотрении живописнейший Дубровник бесспорно сохранил свою оригинальность: красная черепица вздыбленных домов делает его очень нарядным, ярко-синее море высвечивает их белизну, горы и леса обрамляют с тыла. А зеленые острова, лежащие перед городом сонными крокодилами, так и манят любителей природы сесть на прогулочный катер.
Для тех, кто торопится: Старый город вполне можно обойти за день. Но намного больше выиграют те, кто не торопится. У Старого города два входа с разными названиями ворот – Пиле и Плоче, построенных как оборонительные сооружения. По большей части все начинается с Пиле.
До того, как начать осмотр Старого города, стоит подойти к смотровой площадке, где одни туристы собираются на экскурсию, другие перекусывают, третьи фотографируются сами и фотографируют природные декорации сериала «Игра престолов».
А посреди всего этого, укрытый зеленью, стоит беломраморный фонтан, которого почему-то нет в указателях и на карте. Но как же он хорош!
Потребовалось немало поисков, чтобы обнаружить, что этот фонтан носит название «Нимфа-дубравка и сатир». Так что не исключено, что свое название город получил от дубрав, которых до сих пор хватает в окрестностях. На пьедестале осталась фамилия щедрых дарителей, уроженцев города-братьев Амерлинг (1900), которые дали заказ хорватскому скульптору Ивану Рендичу. А он изваял эта игривую парочку, унеся в могилу ответ на вопрос, зачем сатиру барашек, если есть нимфа?
Интересно, что у этого фонтана сохранилось и другое название – «Еврейский», потому что в те времена евреям разрешалось брать воду только из него.
Через ворота Пиле толпа туристов плавно втекает на Страдун – отполированную миллионами ног главную улицу Старого города, которая легко просматривается из конца в конец.
2. От фонтана до фонтана
Тут нельзя ни потеряться, ни разминуться. Все начинается с фонтана (Большого) и кончается фонтаном (Малым) работы итальянского архитектора Онофрио делла Кава. О большом фонтане известно, что до ужасающего землетрясения 1667 года, уничтожившего полгорода, он был украшен скульптурой. Сегодня это несколько неуклюжее сооружение, напоминающее гигантскую шкатулку, выигрывает за счет шестнадцати сохранившихся масок, из которых вот уже пятьсот лет льется вода.
Зато Малый фонтан Онофрио с похожими гаргульями очень изящен, ажурен, не давит размерами и сохраняет милое очарование малой формы.
Говоря о фонтанах Онофрио, надо отдать должное его самому большому достижению – водопроводу. Это он построил в городе систему водоснабжения, что позволило средневековому Дубровнику опередить чуть ли не всю Европу: в то время, как жители Лондона справляли нужду на улице, задыхались от нечистот и умирали от эпидемий, жители Дубровника пользовались чистой питьевой водой, а чуть позже – не менее налаженной системой канализации.
Упоминание итальянца-архитектора сразу приводит нас к тому, что видно невооруженным глазом – итальянскому облику города, который еще в античности назвали Рагузой. Нечто среднее между рогожей и медузой.
Планировка Старого города очень проста: триста метров главной торговой улицы, которая упирается в колокольню с часами и выводит прямиком в порт,
а по бокам мириады улочек, вымощенных мрамором и схожих двумя вещами – узостью и крутизной пейзажа.
Названия здешних улиц – это отдельная история, но все же вряд ли что-то сравнится с улицей... «Из-под мира»!
На базарной площади стоит памятник национальному хорватскому поэту эпохи барокко Ивану Гундуличу. Интересная особенность почерневшего памятника в том, что как его ни снимай, лица не видно.
Так что остается рассматривать бронзовые барельефы со сценами из лирико-эпической поэмы «Осман» о борьбе поляков с турками. Лаконичная надпись на пьедестале: «Ивану Гундуличу – народ».
Итальянцы переименовали Гундулича в Джованни Гондолу, сербы все еще спорят с хорватами, чьим классиком считать поэта, а он стоит себе на площади, запахнувшись в плащ, а под ним торгуют ароматическим мылом, сладостями, поделками и сувенирами, или просто уписывают всякую всячину в многочисленных заведениях общепита.
Рядом с колокольней, на уютной маленькой площади Ложа находится игрушечный итальянский дворец Спонца со всеми внешними и внутренними признаками готики и ренессанса. И с обязательным покровителем города Святым Влахом на фронтоне.
Впрочем, в демократическом Дубровнике владельцами дворцов были не короли с королевами, и даже не герцоги и графы. В Средние века здесь находились таможня, монетный двор и казначейство. Сегодня во дворце располагается городской архив, где хранятся бесценные исторические документы, свидетельствующие, в частности, что еще в XIV веке власти Дубровника отменили рабство и работорговлю. Другие документы подтвердят, что здесь был создан первый в мире карантин (сохранившийся у входа в гавань под названием «лазарет»), сиротский приют и общественная школа.
Считается, что название Спонца произошло от итальянского «spongia» – место, где собирают дождевую воду. Но самое забавное, что то же самое слово вошло в иврит, означая... мойку пола.
3. Спрятанный монастырь
Те, кто выходят на главную улицу через ворота Пиле, сразу видят справа Большой фонтан. Но настоящая диковинка спрятана слева, прямо напротив. Если о ней не знать, можно пройти мимо, будучи зажатым домами с обеих сторон. Да и вход туда выглядит обманчиво простым и обыденным.
Правда, над входом красуется вывеска – «Музей, монастырь, аптека». Вот вам и Блок в переводе на хорватский. Фонарь видите?
Войдешь и ахнешь! Нет больше ни миллионов туристов, ни города, ни улиц. Есть только вечный покой францисканского монастыря XIV века с ухоженным садом, над которым отменно поработали ландшафтные архитекторы. А над другим входом – чудесная «Пиета» известного на всю Европу хорватского скульптора Ивана Мештровича.
А той самой диковинкой, о которой мы говорили, можно смело считать одну из старейших аптек в Европе, которая – хотите верьте-хотите нет! – продолжает обслуживать клиентов по сей день.
С 1317 года здесь сохранились те же инструменты, та же мебель и бесценная коллекция книг по фармакологии с двумя тысячами рецептов. Вы когда-нибудь видели такие ступки с пестиками?
Для придания особого аромата этому месту и окончательного убеждения посетителей, что они вернулись в Средние века, здесь выставлены две инкунабулы – венецианская Библия и антифонал или сборник церковных гимнов для литургии.
А рядом – результаты раскопок и вид Дубровника до того самого землетрясения. Как мы видим, в центре города был огромный белый купол здания неведомого назначения, скорее всего, храма, которого больше нет.
Трудно найти более подобающую связь или разрыв времен, когда в этом монастыре, в этой аптеке ты вдруг видишь дыру в стене и надпись по-хорватски: «Удар гранаты. 6.12.1991».
Это, конечно, не граната, а, как правильно переведено на английский, след попадания снаряда. А рядом – целая стойка пушечных и минометных снарядов, которыми сербы обстреливали хорватов за то, что они посмели отделиться от Югославии, сыгравшей в ящик за маршалом Тито.
На некоторых церквах тоже видны следы от снарядов и бомбежки, которые местные власти сознательно оставили в память о братоубийственной войне, как предупреждение своему народу и другим.
4. Сижу за решеткой
Рядом с колокольней и дворцом Спонца находится еще один не менее прекрасный дворец, который в переводе на иностранные языки называют Дворец ректора, тогда как на хорватском все просто и ясно – Князев двор.
Стоящий в атриуме бюст изображает вовсе не одного из князей, а богатого купца по имени Михаль Празатто, который завещал употребить все его богатство на благотворительность.
За те пятьсот лет, что город Дубровник, освободившийся из медвежьих объятий венецианских дожей, оставался патрицианской республикой, именно в этом дворце было средоточие власти – здесь заседало Малое вече
и здесь же находился князь, которого сменяли... каждый месяц. А он заучивал наизусть девиз, который красуется над входной дверью: «Забудь личные дела – думай об общественных». Кто в современном мире способен ему следовать?
Одними из первых в музейной экспозиции гостей встречают бронзовые молотобойцы Маро и Баро, отлитые итальянским мастером вместе с колоколом для главной колокольни более пятисот лет назад. Поскольку с годами бронза позеленела, в народе эту парочку прозвали «зелеными». Это – оригинал, а на колокольне – копия.
Еще одним примером демократичности республики Дубровник стало то, что воля народа была здесь не пустым звуком. Народу не понравился звук колокола. И что же? Поменяли. Каким-то чудом колокольня пережила землетрясение и «зеленые» продолжают отбивать каждый час.
В Князевом дворе можно увидеть вблизи Св. Влаха, держащего в левой руке город Дубровник, который он до сих пор опекает из разных ниш и с разных крыш.
Отдельного упоминания заслуживает коллекция железных сейфов, которые в те времена называли «денежными ящиками».Хитроумная система замков и засовов предполагала защиту не только денег и документов, но и введение в заблуждение «медвежатников», для которых были устроены разные обманки в виде ложных отверстий для ключа. Некоторые из этих богато декорированных сейфов нашли среди обломков знаменитой испанской армады, откуда и пошло название германской торговой марки – «Армада».
В сегодняшней Европе их сохранилось не так много, но этими можно пользоваться хоть сейчас.
Под замком держали не только деньги, но и людей. Ибо что же это за власть, если у нее нет тюрьмы. Она хорошо сохранилась до сих пор. И в нее можно войти, только без резких движений – очень уж низкий потолок.
Выставку сейфов можно спокойно фотографировать, а выставку комодов на втором этаже – нельзя. И жаль, потому что по размерам и орнаменту лакированные комоды ничуть не уступают железным сейфам.
В этой богатой коллекции сохранились кабинки на одного человека, в которых слуги переносили своих изнеженных господ, ибо топография Дубровника и сегодня не под силу не только машинам и лошадям, но скажем честно – порой и людям тоже.
Среди выставки столового серебра маленьким открытием стали подставки для приборов, чтобы не пачкать скатерть. Местные мастера додумались до этого еще в XVIII веке, и сегодня такие подставки разных форм и видов можно купить по всему миру.
А так выглядит средневековый рыцарь Орландо, вырезанный в каменной колонне на площади Ложа, которая сейчас реставрируется. По легенде он принял участие в обороне города от сарацинов. И хотя все знают, что это только легенда, народ привык к каменному рыцарю, который столетиями служил трем целям: на него наклеивали общественные прокламации, перед ним проводили публичные наказания, и, наконец, над ним традиционно развевается городской флаг.
И тут же – все виды оружия, которыми тогда оборонялись – от кинжалов и стилетов до пик, аркебуз, пистолей, мушкетов и пушек.
Чего только тут нет – даже бюст Клеопатры, сделанный (или найденный) в Греции в V веке и, видимо, контрабандой попавший в Дубровник. Неизвестный скульптор определенно был знаком с литературными источниками, судя по змее, которую слуги Клеопатры спрятали в корзинке с фруктами.
Князев двор отличается великолепной акустикой, поэтому именно здесь дает концерты местный симфонический оркестр и здесь же проводят летние музыкальные фестивали.
А еще это – самое популярное место в городе для фотосессий новобрачных пар. За неимением таковых там оказалась не менее выразительная картинка, напрямую связанная с музыкой.
6. Покрутите за нос «Выдру»
Между дворцом Спонца и Князевым двором стоит странный памятник: человек в монашеском одеянии что-то пишет. Не молится, возведя глаза к небу, а пишет, глядя в текст. Другая странность в том, что у него до блеска вытерт... нос. Правда, колени тоже, но это не удивляет. Нос удивляет больше.
Удивление пройдет, когда мы узнаем, что перед нами – классик хорватского театра, драматург Марин Држич (1508-1567), сидящий перед театром своего имени. Хитрые гиды пустили слух: если потереть его нос, все желания исполнятся. И так же, как в миланском пассаже туристы толпятся вокруг напольного герба с быком, упираясь пяткой в бычьи яйца, так и в Дубровнике они отполировали нос Држича (хорошо, что только нос!), веря в его магическую силу.
А поскольку сам Држич был большим шутником и насмешником, то увидев, что выделывают с его носом, он бы умер вторично со смеху.
Вообще, глядя на знаменитый нос Држича и окружающих хорватов, надо сказать, что еще одно-два поколения и они догонят евреев.
Что же касается Држича, рядом с главной улицей есть его дом-музей, точнее, театрализованный музей, где уже при входе стоит восковая фигура в рост человека, изображающая хитрого парня, который показывает кукиш всему миру. Но став клириком, Држич спрятал кукиш в карман, хотя и ненадолго.
Этот прирожденный бунтарь кочевал между Хорватией и Италией, стал дьяконом и комедиографом, влезал в долги и убегал от кредиторов. За это его прозвали «Выдрой»: он умел не только вовремя улизнуть, но и не упускал любой возможности заработать. Когда же он окончательно вернулся в Дубровник, то занялся высмеиванием местных нравов. На втором этаже воссоздана его спальня, смахивающая на монастырскую келью – узкая кровать, стол, стул. На стене ни гвоздя, ни крючка. По сравнению с ней ван-гоговская «Спальня в Арле» - просто номер в "Хильтоне".
Все беды Држич суммировал в одной фразе из своей пьесы: «Боже, Боже, старость моя, к чему ты меня привела, к тому, что я по миру влачусь... чтобы из морской пучины выудить золото, чтобы из бездонной ямы вернуть имение!»
Комедиями он не ограничился: бунтуя против государства и власти, он принял участие в заговоре с целью свержения Дубровницкой республики. К счастью для хорватской культуры Држич остался жив и – вслушайтесь! – оставил всех с носом.
7. Это – Тициан?
В Дубровнике хватает церквей. Две самые большие находятся на площади Ложа в считанных шагах друг от друга. Это – барочная церковь Св. Влаха, которая смотрит на дворец Спонца, и кафедральный собор в романском стиле напротив Князева двора.
Св. Влах стоит на своей церкви, благословляя город правой рукой и держа его модель в левой, как в музее Князева двора. Модель имеет не только художественную, но также историческую ценность, поскольку на ней видны те здания, которые были разрушены землетрясением.
Полное официальное название Кафедрального собора – Кафедральный собор вознесения Богоматери.
По легенде строительство собора финансировал ни кто иной, как Ричард Львиное Сердце в 1190-х годах. Попав в кораблекрушение по возвращении из крестового похода, он дал обет построить церковь, если выживет. Церковь не выдержала землетрясения 1667 года и была перестроена через полвека, обретя нынешний вид.
Кафедральный собор известен двумя вещами: здесь хранится ковчег с мощами Св. Влаха, запертый тремя ключами, находящимися у разных людей, а над алтарем – поэтичный триптих «Вознесение Марии».
Кто его автор? Искусствоведы сходятся на том, что он сделан в ателье Тициана. Тогда как местные гиды и путеводители утверждают, что триптих – работа самого Тициана. Гидов легко понять, но однозначного ответа до сих пор так и нет.
8. Воспоминание о евреях
В XIII – XIV столетиях евреи жили в Загребе, Сплите и Дубровнике, где играли важную роль в торговле с Италией и странами Дунайского бассейна. Тем не менее, в 1456 году их изгнали из Хорватии, но ненадолго. К началу XVI века евреи вернулись и снова восстановили общину, прежде всего в Дубровнике, откуда местные власти безуспешно пытались их изгнать на протяжении тридцати лет. В 1546 году евреев Дубровника согнали в гетто и обложили налогами, а еще через несколько десятилетий возвели на
них кровавый навет, ставший поводом для новых преследований.
В Дубровнике — вторая по древности синагога в Европе (после пражской), построенная в 1352 году. Она приютилась в Старом городе, на Еврейской улице, где когда-то было гетто. Интересно, что в домах на этой улице были прорыты тайные ходы на случай очередного бегства. А крутизна ступеней в синагоге не всем по силам.
В маленьком музее при синагоге до сих пор бережно хранятся свитки Торы, привезенные испанскими евреями, бежавшими от инквизиции. Их не разрешают фотографировать, но как же не нарушить запрет, если тех евреев давно нет, а свитки – вот они, выцветшие, пожелтевшие, пережившие все трагедии еврейского народа за 527 лет. И той же давности – расшитый золотом занавес Ковчега Святыни, скрывавший от посторонних глаз драгоценные свитки.
На местном кладбище еще сохранилось около двухсот еврейских надгробий разных веков. Их было гораздо больше, но после того, как землетрясение 1667 года разрушило городские стены Дубровника, еврейские могильные плиты использовали для их починки.
9. Черногория и Монтенегро – одно и то же
Однодневная экскурсия в Черногорию была целевой – минуя новые города, мы поехали в старинный город Котор. Пересечение границы с проверкой паспортов было менее муторным и затяжным, чем на границе Литвы и Белоруси.
Так же, как нет Ростова без Дона и Франкфурта без Майна, можно смело сказать, что нет Котора без Которского залива. Тысячу раз правы те, кто утверждает, что это – одно из красивейших мест на земле.
А если вам нужны авторитеты, они есть. Будучи в этих краях, лорд Байрон написал: «При рождении планеты самая прекрасная встреча земли и моря должно быть была на побережье Монтенегро». Эта цитата подобающим образом размещена на огромной террасе кафе, с которой хорошо виден весь залив.
Другим авторитетом стали... евреи. Со своей здоровой интуицией и деловым чутьем они начали селиться вокруг Которского залива после Наполеоновских войн и австрийской оккупации. Тот факт, что в XIX столетии для еврейских захоронений в Которе была отведена часть городского кладбища, да еще у главного входа и рядом с кладбищенской часовней, свидетельствует о том, что они пользовались большим уважением местного населения.
Не этим ли объясняется, что при входе в Старый город в траве спрятался камень с табличкой, на которой написано: «Памяти Яна Карского – человека, который пытался остановить Катастрофу». Надо же, вспомнить в Черногории польского Праведника народов мира, чей памятник мы видели в Кракове.
Интересно, что эту табличку совместно установили посольства Израиля и Польши в 2014 году, когда наши отношения были намного лучше, чем сейчас.
Чем Старый город Котора похож и не похож на Старый город Дубровника? Вопрос вполне правомерный и на него есть ответ. Оба были крупными торгово-мореходными центрами. Дубровник стоит на море, Котор – на берегу морского залива. Крепостная стена Дубровника идет по кругу в обычном направлении, тогда как крепостная стена Котора – вторая в мире после Великой Китайской! – уходит высоко в горы, создавая грандиозное зрелище.
Дубровник был республикой пятьсот лет. Котор столетиями находился под чужой властью: в нем правили, его грабили и сжигали римляне, византийцы, татары, болгары, сербы, французы, австрийцы, немцы. Так что ему удалось побыть республикой всего пятьдесят лет. Зато потом жители Котора на 350 лет добровольно перешли под власть Венецианской республики, так что итальянское обличье города (как и в Дубровнике) видно по сей день. А название страны превратилось в Монтенегро. Более того, в диалект местных жителей вошло такое количество итальянизмов, что их быстрее поймут итальянцы, чем остальные черногорцы.
Крылатый лев Св. Марка встречает всех у городских ворот.
А над воротами, вместо звонко-торжественной латыни, красуются слова Тито: «Чужого нам не надо – свое не отдадим».
И тут же, в арке любимое изобретение венецианской охранки – щель для доносов. Прошел мимо, сунул бумажку с фамилией – и нет человека.
Топография Котора хорошо видна на этих снимках: он буквально в горах и в лесах.
На Оружейной площади стоит дозорная башня, которая с течением лет стала напоминать Пизанскую, так что пришлось сбалансировать ее довольно уродливой надстройкой.
А перед ней... перед ней стоит тот самый позорный столб, о котором все слышали, но не видели. Каким он был, таким он и остался.
Всегдашняя особенность Старых городов (включая Иерусалим при всей его прочей уникальности): он окружает тебя со всех сторон бесконечными пьяццами и улочками,
где на любом повороте могут поджидать старинные дома с готическими барельефами.
Первый – герб одного из местых патрицианских семейств, а второй – с черепом – эмблема городской аптеки (1326). Если в XXI веке на вывеске любой аптеки осталась только змея, в Средние века были и змея, и мышь, и ящерица, и даже черепаха.
А сколько тут церквей! Выше прочих во всех смыслах слова стоит кафедральный собор Св. Трифона – покровителя Котора. Здесь его мощи и коллекция дневностей, которая заслуживает внимания.
Формально этот замечательный образец романской архитектуры уже перевалил за 850 лет, но все то же землетрясение, которое изменило вид Дубровника, разрушило обе соборных колокольни, которые перестроили. А в 1979-м было еще одно землетрясение, но без таких катастрофических последствий.
В Которе даже сохранились дорожные знаки, да еще на латыни. Этот оказался над арочными воротами: крылатый лев, сжимающий книгу. А под ним – надпись «Королевская дорога к крепости на холме». Что тут непонятного?
Очень хороша и уютна небольшая католическая церковь XIII века в романском стиле с двойным названием – Святой Марии-у-реки и Блаженной Озаны, построенная на месте... римских терм. Такова история – от бани к церкви. На ее дверях – литой барельеф со сценами жизни и деяний которской святой Озаны, которую порой сравнивают с Жанной д’Арк с одним отличием: первая била словом, вторая – мечом.
Реставраторы обнаружили здесь фрески, от которых мало что осталось, но по ним вполне можно судить, как изменился интерьер.
Другая старинная церковь, мимо которой нельзя пройти – Святого Луки. Расположившись на площади Братства и единства, она выглядит закопченной от времени (XII век) и грубовато-простой.
Сначала она была католической, потом стала православной, но до сих пор в ней... два алтаря. Другая особенность этой церкви состоит в том, что ее пол сделан из надгробных плит местных горожан, которых здесь хоронили до 1930 года.
Нечто подобное мы видели во Флоренции, разве что там под мраморными плитами лежат только богатые, а у Св. Луки – все, кто умер.
Но церкви – церквями, а что за город без тюрьмы! В Которе она есть. Австрийское наследие.
Тюрьма работала без перерыва с середины XIX века до 1990 года. Поскольку у австрийцев тюрьмы были только желтого цвета, натурально, что в народе ее прозвали «желтым домом». А в 2012 году городские власти устроили... «Ночь открытой тюрьмы», когда горожане и туристы получили редкую возможность погулять по казематам, и главное – сразу выйти на свободу.
Из того, что мы увидели и услышали, стало понятно, что в Черногории живут труднее, чем в Хорватии. Дороги много хуже, дома облупленные. Средняя зарплата – 500 евро. Пенсия – 250. Армия из двух тысяч человек – контрактная. Но если что и сохранилось от Средних веков, это первоклассная репутация черногорских капитанов и лоцманов, которые в немалом количестве работают в иностранных пароходствах.
А возвращались мы на пароме через залив, вдыхая напоследок ароматы гостеприимной черногорской земли.
В Которе можно очень славно провести весь день с перерывом на обильный и вкусный обед с отличным местным пивом. Но все же закончить рассказ об этой поездке помогли сами черногорцы, когда в сувенирном магазине оказалась вот такая тарелка.
Что такое Десять заповедей у евреев, знает весь мир. А что такое десять заповедей черногорцев? Это не только смешно, но и служит лучшей иллюстрацией национального характера.
10. О пользе русского языка
Незадолго до приезда в Хорватию мне попалась статья о негативном, чуть ли не враждебном отношении к туристам в самых популярных городах мира, где толпы иностранцев якобы мешают привычному образу жизни местных граждан. Кроме Венеции, где не было ничего подобного, в список попал и Дубровник, где живет 50 тысяч человек.
Надо было приехать сюда и собственными глазами увидеть, как обстоят дела, чтобы понять, что и это тоже столь модные в наше время лживые новости. Никакой враждебности не было и в помине, наоборот – местные жители были приветливы и улыбчивы.
Мы не знаем, как они одевались в Средние века. Может быть, так!
Но факт, что свое сердце они предлагают чужестранцам совершенно бесплатно. Максимум – за 1 евро.
А уж для выходцев из славянских стран быстрое освоение обязательного набора любезностей на хорватском языке расположит к вам кого-угодно. Это в Японии приходилось обходиться одним лишь «аригатэ» (спасибо), а здесь не прошло и дня, как стали понятны не только вывески, но и речь. Сами посудите: dobro jutro, dobra vecer (за неимением птички на клавиатуре «с», как «ч»), dobar dan, dovidenja. А какая прелесть hvala (спасибо), molim (пожалуйста) , oprostite (извините).
С этим нехитрым набором вы будете желанным гостем в магазинах и лавочках, кафе и ресторанах. Между прочим, их названия тоже говорят об итальянском влиянии – так, мы обедали в «Veritas», а неподалеку находился... «Vox populi».
Другая ошибочная информация касалась местной валюты – куна: мол, без нее шагу не ступить и нужно заранее запасаться хорватскими кунами, т.к. евро тут не принимают. Полная чепуха! И евро принимают, и куны заранее незачем покупать, потому что прямо напротив входа в Старый город есть обменник.
Увлекшись красотами Дубровника, мы ни слова не сказали о хорватской кухне. О да, тут в ней понимают толк! Огромные порции отлично приготовленных мяса и свежевыловленной рыбы в сопровождении отменной сливовицы быстро превратят праздник души в праздник желудка, где найдут свое место и морепродукты всех видов, и вкуснейшие сыры, и роскошные копчености... А сливовицу и настоенную на травах траварицу подают в таких мензурках.
И все это по вполне терпимой цене, если сравнивать с теми городами мира, где якобы не могут нарадоваться на туристов, с которых, на самом деле, снимают три шкуры.
Дубровник живет туризмом и не скрывает этого, а посему предлагает удовольствия всех видов тем, у кого есть возможность приехать сюда хотя бы на неделю.
Dovidenja, Дубровник! Почему-то мне кажется, что наше свиданье не за горами.
|