Я должна сделать маленькое вступление. Моя специальность – античная история, и все, что за ее пределами, для меня – просто имена, даты, факты, иногда интересные, иногда нет. Но автор романа «Белая ворона» сумел вдохнуть жизнь в историю Эрец-Исраэль, Германии и даже Ирака двадцатых, тридцатых и начала сороковых годов ХХ века.
Конечно же, я знаю, что Дизенгофф был первым мэром Тель-Авива, но в каждодневном восприятии – это название главной тель-авивской улицы. А в романе «Белая ворона» с первых же страниц застывшая историческая картина ожила: вывески с названиями улиц превратились в живых людей, которые двигаются, говорят, дышат, чувствуют, совершают подвиги и гнусные поступки. И я увидела Дизенгоффа, бегущего в море, испытала животный страх перед штурмовиками в «Хрустальную ночь» в Берлине, стала свидетельницей еврейского погрома в Хевроне. И так до последних страниц «Белой вороны». Исторические имена и события этого романа вошли в мою жизнь и навсегда остались в ней.
Владимир Лазарис – кропотливый исследователь Божьей милостью, его не нужно проверять: в исследовании фактов он скрупулезен донельзя.
Мы привыкли, что писатели откровенно или скрыто любят своих главных героев. Оно и понятно: они их придумали, они – их детище. Но главный герой «Белой вороны» (араб-христианин) – лицо не вымышленное, он – не детище автора, и поэтому написан таким, каким он был в действительности. А был он человеком слабым, поневоле оказавшимся в той или иной степени участником кровавых событий. Он не пытался не то что остановить страшное колесо истории или хотя бы отгородиться от него. Наоборот, он все время прилаживался к нему, чтобы найти удобное местечко, где можно преуспеть.
Удивительны не столько превратности судьбы главного героя, навязанные ходом истории, сколько его поведение. Вокруг – кровавый шабаш. А он – белая ворона - казалось бы, должен вести себя не так, как все. Но он, как и миллионы обычных людей, занят своей судьбой, карьерой и плотскими удовольствиями. Нет, он – не садист, не негодяй, не убийца и, конечно же, не рыцарь без страха и упрека. Он - белая ворона. Всегда и везде – чужак. Но его белизна принимает окраску под цвет окружения, в которое он попадает. Так ведет себя человек (пусть и с хорошими задатками от природы), не выживающий в тисках истории, а живущий в них или, как сказано в эпиграфе, проживающий жизнь своей эпохи. Как раз такое поведение мне и было особенно интересно.
Но ведь автор не просто повествует о человеке с необычной биографией (как он это делал в «Трех женщинах»). «Белая ворона» - почти детективный роман в том смысле, что фабула захватывает не меньше, чем в детективном романе, поэтому читаешь «Белую ворону» на одном дыхании.
Новая книга В.Лазариса воспринимается (по крайней мере, мной) как Curriculum vitae. Это латинское выражение буквально значит «бег жизни». Но Curriculum означает еще и «гонки по цирковому кругу». И для меня главный смысл этого романа - гонки жизни по цирковому кругу истории.
«Вести», 25.9.2003