На кинофестивале в Венеции фильм израильского режиссера Ури Барабаша "За решеткой" удостоился почетной премии кинокритики, о чем с понятной гордостью немедленно сообщили все израильские средства массовой информации. Снятый всего за 4,5 недели с бюджетом в 400.000 долларов, фильм "За решеткой" уже обеспечил своим создателям кассовый успех. Американский концерн "Уорнер Бразерс" купил международные коммерческие права на кинопрокат.
Реклама называет фильм "историей любви и дружбы", а сам Барабаш — "поэмой милосердия". Хотя он снят в цвете, замысел всего фильма остался черно-белым. В специально построенной для съемок тюрьме содержатся политзаключенные-арабы и уголовники-евреи. Арабы сплочены и благородны. Под руководством своего вожака Иссама они ставят на голосование вопросы жизни и смерти. Так же в камере у арабов нет ни драк, ни поножовщины, ни наркотиков, зато есть книги. Нам не говорят, за что попали в тюрьму эти арабы.
А евреи, как на ладони: вот — банковский грабитель, вот — насильник, вот — торговец наркотиками, вот — убийца. В противоположность арабам евреи примитивны и страшны. Они страшны даже внешне. Если в высоком, голубоглазом и светловолосом Иссаме есть что-то нордическое, то вожак уголовников Ури производит впечатление сумасшедшего: бородатое лицо, выпученные, налитые кровью глаза, судорожная речь, гримасы и вопли. По словам режиссера: "Образ Ури это — образ прекрасного Израиля 80-х годов".
Предки Барабаша ведут свою родословную от основателя хасидизма рабби Шнеура Залмана из города Ляды, а их фамилия - аббревиатура четырех слов: Бен-Рабби-Барух-Шмузль. Но Барабаш не грешит не только излишней религиозностью, но даже традиционностью. Арабы в фильме молятся долго и подробно, их завывания разносятся над тюремным двором, как голос муэдзина над арабскими деревнями. Они бьют поясные поклоны и полны светлой верой. Евреев мы не видим во время молитвы. Они выскальзывают из синагоги как-то боком, брезгливо и с опаской, так же, как выходит оттуда прислужник-араб, задушивший торговца наркотиками прямо в синагоге по указанию опера.
В фильме "За решеткой" хватает чисто тюремной жути (тут и убийство, и драки, и изнасилование, и самоубийство), но именно эта жуть не очень и пугает. В конце концов, было уже немало хороших фильмов о жизни в такой "братской могиле". Хотя бы американский " Полночный экспресс", из которого ясно, что в турецкой тюрьме намного хуже, чем в израильской. К тому же, американский фильм был превосходно поставлен и сыгран, а о художественных достоинствах израильского фильма говорить не приходится. Поэтому вся его основа - еврейско-арабский конфликт.
В интервью для газеты "Йедиот ахронот" Ури Барабаш так пояснил свой основной замысел: "Израильская тюрьма — это микромир, в котором, как в зеркале, отражается израильское общество". По словам Барабаша, представители международной прессы в Венеции никак не могли понять, как такой фильм можно было снять в Израиле.
Барабаш им сказал, что израильская цензура не вырезала из всей ленты ни одной секунды, а государственный фонд при израильском Институте кино выделил на него 100.000 долларов.
"Моя цель — пояснил Барабаш — быть нонконформистом. В сегодняшних израильтянах есть фатализм евреев Галута и гетто".
Фальшивая история "любви и дружбы" и поэма о безадресном милосердии очень характерны для израильских "нонконформистов", которые вносят свой посильный вклад в решение еврейско-арабского конфликта. С отчаянной решимостью они бичуют себя снова и снова, ищут в себе все новые и новые пороки, и не хотят увидеть, что евреи и арабы живут не за решеткой, а по обе ее стороны.
(«Круг» № 388, 1984)